Россия, вехи ХХ века, 1908.

Первая полоса: Информационный Ангарский портал - Весь Ангарск.РУ » Про Ангарск » Россия, вехи ХХ века, 1908.

Про Ангарск : Россия, вехи ХХ века, 1908.

Автор: Администратор

13 апреля 2009

Этот год незаслуженно забыт советской историей, для которой революция уже кончилась, а экономическая стабилизация еще не началась. А между тем 1908 год - это год больших перемен для России, которые казались эпохальными: разрушение крестьянской общины и формирование фермерского элемента в деревне. Россия привлекла внимание самых энергичных людей мира - американцев. Конгрессмен Ривс, посетивший Россию зимой 1908 года, свою встречу с министром финансов Коковцовым закончил следующей фразой: «Россия сейчас разводит пары, и да пожалеет бог того безумца, который встанет у нее на рельсах».
Нобелевский лауреат по экономике, создатель «экономического чуда» ФРГ и Японии послевоенных лет, подданный США, но русский по происхождению - Василий Васильевич...

Леонтьев подсчитал, что если бы темпы экономики России 1908 - 1914 годов сохранились и дальше, а чаша мировой и гражданской войн обошла стороной, то к 1932 году Россия по валовому продукту перегнала бы Соединенные Штаты.

Не суждено… Зато как любили русские малиновый звон церковного благовеста! Им освящался каждый церковный праздник. Особо чтилась Пасха, когда троекратным поцелуем христосовалась вся Россия – от монарха до нищего. Николай II, по традиции, внедренной его отцом, Александром III, подносил матери и жене специально изготовленные пасхальные яйца. Они были баснословно дороги, украшены драгоценными камнями и являлись истинными шедеврами, изготовленными несравненным мастером-ювелиром Фаберже. Петр Карлович Фаберже был русским французского происхождения. На вершине славы его мастерские использовали труд пятисот ювелиров, кузнецов и подмастерьев. Он имел филиалы в Москве, Лондоне и Париже. Получал колоссальные доходы от производства серебряных и золотых изделий, особенно - обеденных сервизов на большое количество персон.

Фаберже использовал рубины и топазы, но подчинял их ценность художественному замыслу. Официально он являлся придворным ювелиром, но заказчики у него были по всему миру. Эдуард VII из Великобритании являлся одним из них, к тому же постоянно требовавшим: «Миф не должен иметь дубликатов». И он их не имел. Но лучшая коллекция пасхальных яиц была, конечно же, у Николая II. 56 штук, и ни одно из них не повторяло другое.

Кстати, вокруг Фаберже постоянно крутился некто Кальман, истеричный, вспыльчивый человек, который провозглашал себя то новым мессией, то незаконным сыном Александра III. Подобный порок приписывали обычному чудачеству, но в 1908 году Кальман заявил, что он – убежденный социал-монархист, и это переполнило чашу терпения Петра Фаберже. Гравера Кальмана уволили, но он еще всплывет на мутной революционной волне.

Фаберже в 1918 году уедет в Швейцарию, и там его найдет бывший гравер, а теперь спецуполномоченный Народного Комиссариата Иностранных дел. С какой целью Кальман посетит своего бывшего хозяина, неизвестно, но известно, что перед командировкой Кальман пройдет почти 3-часовой инструктаж у Льва Троцкого. Не исключено, что Троцкий искал финансовых инъекций для обездоленной России, а связи у Фаберже еще оставались, и какие!

Троцкий же писал в социалистической прессе Германии: «Русская революция отступила, но не сдалась. И где бы ни прятался Николай Кровавый: в Зимнем, в Ливадии, в Кремле – она его найдет и предъявит кровавый счет за все жертвы народа, за всех сирот погибших революционеров». Лев Давыдович был очень плодовитым публицистом, статьи писал без черновиков, чем крайне гордился.

Преисполнен национальной гордостью был и наконец-то избранный в III Государственную Думу лидер «Союза 17 октября» промышленник-сукнозаводчик Александр Иванович Гучков. С трибуны III Думы он метал молнии в левые трибуны парламента: «Вы хороните Россию заживо, не прислушиваясь к голосу рассудка и чести. Я горд тем, что я – русский. Вам гордиться можно только своим либерализмом, да и то напускным. Выступая за реформы, понятия не имеете – какие именно. Мешаете правительству и, следовательно, своему народу».

Думская палитра 1908 года была богата красочными фигурами депутатов. Кстати, III-я русская Дума – единственная Дума царской России, которая отбудет на «ниве общественного служения» весь свой положенный по конституции срок. Но ее главная особенность и отличие от предыдущих заключались в том, что депутаты уже обладали определенным политическим опытом и попусту не лезли на рожон к правительству со своими амбициями.

А политических амбиций во время революции допустили довольно много депутаты обеих Дум. Поводом для формального роспуска второй Думы стала речь думца Зурабова, происходившего из горских князей, но русофила по убеждениям. Он заявил с трибуны, что русскую армию натаскивают на врага более внутреннего, чем внешнего, а армия не хочет стрелять в собственный народ. Николаю это не понравилось, Столыпин этим воспользовался.

Проблемы армии остро встали и перед третьей Думой, и среди ее депутатов был даже создан Думский Военный комитет под председательством Александра Ивановича Гучкова. Этот комитет вместе с правительством и военным министром Редигером решал проблемы армии, а не загонял их в тупик. Цель была одна – польза для армии. Да и сидели там люди, реально знающие вопросы военного дела и радеющие за Россию.

Фигура Александра Гучкова и сегодня крайне интересна. Его дед был крепостным и сам выкупился на волю, основав сукновальное и химическое производство под Тверью. Внук оканчивает исторический факультет МГУ, где неоднократно сталкивается с профессором Ключевским и будущим лидером кадетов Милюковым. Милюков впоследствии напишет некролог Гучкову, где вспомнит его слова: «Вы сильны наукой и книгами, а я коренным, стихийным чувством московского купца, которое безошибочно подсказывает мне, что я должен делать».

МГУ Гучкову показалось мало, и он на три года уезжает в Германию – в Берлинский и Тюбингенский университеты, слушает в Вене лекции по политическому праву, политэкономии, трудовому и финансовому законодательству. Возмущенный нападением Англии на южно-африканские республики Трансвааль и Оранжевую, едет в Африку и вместе с бурами сражается с британцами. Был ранен, попал в плен, вернулся в Россию. Но в 1903 году в Сербии происходит дворцовый переворот, Австрия готовится к вторжению – и Гучков уже в составе славянских батальонов Сербии.

В 1904 году он – на Дальнем Востоке в казачьей пограничной страже. Наносит пощечину казнокраду и вызывает того на дуэль. Зная о меткости Гучкова в стрельбе из любого стрелкового оружия, тот отказывается. Гучков уходит в отставку и вместе с братом Федором совершает переход по Маньчжурии, Монголии и Средней Азии в 6 тысяч верст на лошадях. В 1905 году участвует в русско-японской войне, награжден за храбрость.

Осенью того же года вместе с профессором Дмитрием Шиповым организует промонархическую, националистическую и парламентскую партию «Союз 17 октября». Пишет программу и создает Московскую и Питерскую организации. Но на выборах в первую и вторую Думы проигрывает кадетам. И только в 1907 году при выборах в третью Думу побеждает. При этом резко поддерживает премьера Столыпина в аграрной программе и антиреволюционной политике. Он знает мир, армию, иностранные языки и, кроме всего прочего, политически образован.

Именно к этому периоду его политической деятельности относится фраза: «Мы бедны выдающимися самостоятельностью, энергией и инициативой людьми». Здесь проявился политический такт Гучкова. Уж он-то понимал, что прежде чем выступать с инициативой, необходимо знать конечную цель политического движения. Кто из 442 депутатов Думы мог ее определить? Лишь выполняли директивы своих партий…

Среди парламентариев сразу выделились названные прессой «мастодонтами» «Союз объединенного дворянства», «Союз русского народа» и «Союз Михаила-Архангела». К этим партиям примыкали депутатские группы правых националистов – графа Бобринского и Василия Шульгина. Можно не соглашаться с идеями и методами борьбы этих людей, но говорили они всегда изящно, понимая, чего хотят и от Думы, и от правительства.

Василий Витальевич Шульгин, депутат всех четырех царских Дум от Киевщины, где его отец и он были собственниками 400 десятин пахотной земли, одетый с иголочки и постоянно играющий серебряным набалдашником трости, вырос на Украине, но был ярким русским националистом. Шульгин был выдающейся личностью, исполненной силы и обаяния. Офицер, прирожденный журналист, он не чурался и литературного труда. Его считали своим не только политики, но и литераторы. Он декламировал на память страницами Пушкина и Гёте, да так, что звезда мелодекламации Яков Савельев бледнел от зависти и рвал зубами носовые платки. Игорь Северянин посвятил Шульгину следующие строки:

Он – нечто фантастическое, в нем
От Дон Жуана что-то есть
и Дон Кихота.
Его призвание – опасная охота,
Неосторожный, шутит он с огнем.

От думского дон-жуана Шульгина млели дамы разных возрастов и положений. Позднее, в эмиграции, и герцогини, и горничные звали его «милым другом», но от мопассановского героя в нем было только обаяние. Он никогда не искал выгоды от связей с женщинами. Шульгин в 1925 году нелегально посетит СССР, о чем напишет книгу «Три столицы», популярную в эмигрантских кругах. Будет арестован КГБ в 1944 году в Югославии, посажен на 25 лет во Владимирский централ, выйдет по амнистии, будет встречаться с Хрущевым, станет почетным гостем XXII съезда КПСС, проживет 98 лет и умрет только в 1976 году. Ярчайшая биография!

Яркие люди прошлого оттеняют серые будни настоящего, поэтому они и остаются в памяти своего народа. Останется в истории и Михаил Владимирович Родзянко, сначала простой депутат, а потом и председатель русского парламента. Человек с крупной фигурой, весом около 7 пудов, он был когда-то кавалерийским офицером. Выходец из аристократической семьи, помещик и сахарозаводчик, он перестроил свое родовое хозяйство в духе времени и первым в России стал платить своим рабочим 13-ю и 14-ю зарплату.

Политические взгляды Родзянко мало отличались от взглядов английских консерваторов-землевладельцев, приверженцев тори. Как и Шульгин, он был национал-монархистом, но при этом уважал политические взгляды своих оппонентов и никогда не сказал дурного слова о других народах и религиях. «Бог может называться по-разному, но всем одинаково светят солнце и звезды», - сказал он однажды в беседе с антисемитом Пуришкевичем.

Владимир Митрофанович Пуришкевич был состоятельным бессарабским помещиком, а когда оказался в политике, то продемонстрировал себя «большим монархистом, чем сам монарх». Он был крайне энергичным и импульсивным человеком, но считал, что его грубость оправдана преданностью трону. Он мог перейти и на извозчичий мат, запустить графином воды в председателя Думы, - но это были издержки натуры, по-южному темпераментной и привыкшей к российскому принципу власти: «Дворянство – соль земли русской».

К примеру, многие думцы говорили о вреде Гришки Распутина при царском престоле, но убрать его физически смог только Пуришкевич. Нужно ли было именно так – это другой вопрос. Но если Пуришкевич решил про себя, что нужно, он пойдет на всё, даже на немилость монарха, за дело, совершенное во благо монархии. Кадет Милюков, на дух не переносивший «мракобеса из Бессарабии», в частном письме отозвался об участии Пуришкевича в убийстве Распутина так: «И тут я зааплодировал Владимиру Митрофанычу. Пусть и мысленно, но не менее от этого искренне».

Павел Николаевич Милюков, историк, ученик гениального Ключевского, создатель партии конституционных демократов, был постоянно настроен на реформацию традиционной монархической России. За приближенный эталон будущего России он принимал парламентаризм Британии, где «король царствует, но не правит». Англизированный джентльмен, автор трудов по истории России, сторонник всеобщего среднего образования, он даже для Столыпина являлся «левым». Но настоящие «левые», эсеры и эсдеки, именно его травили особенно яростно. Милюков говорил слишком много дельных вещей, которые отвлекали массы от революции.

Это ведь только для Ленина и Савинкова вся Дума представляла собой единое «черносотенное» целое. Внутри Думы единства было меньше, чем в ЦК большевиков. А эсеры, представители которых тоже были в третьей Думе, не отказавшись от террора, тем не менее испытывали растерянность. Кто-то на самом верху партии явно «стучал» в охранку. Крупные теракты не удавались. И даже патриархи террора и анархизма, Герман Лопатин и бывший князь Петр Кропоткин, с подозрением смотрели на свое окружение.

А окружение императора, он сам и его двор все более подпадали под влияние «зажигателя лампад», «святого старца» из тобольской тайги, Григория Ефимовича Распутина. Возникнув в смутное время 1905 года, он укреплял свое положение при дворе, ставил своих людей на ключевые посты в государстве и разжигал свирепый мистицизм в Царском Селе, умно и активно играя на материнских чувствах императрицы Александры, сходящей с ума из-за болезни цесаревича Алексея.

Александр Полевой

Чтобы получить ссылку на эту новость, достаточно «КЛИКНУТЬ» по ней:

Ссылка в Браузер:

HTML-код для Cайта:

BB-код для Форума:

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Поэтому функционал Нашего портала для Вас ОГРАНИЧЕН, чтобы снять ограничения,
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.
С Уважением, Администрация Портала Ангарска ALLANGARSK.RU

Читайте дополнительно в этом разделе:

Обсудить на форуме

Распечатать новость..

Рекомендуем к прочтению: Информация

Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.

Навигация по сайту

Администрация города Ангарская Налоговая История Ангарска

СМИ, Кинотеатры

Газета «Время» Газета «Про-Ангарск» О Газете «Про-Ангарск» Газета «ВИВАМЕД» «Байкальское содружество» кт. «Родина»

Справочные сервисы

Маршрутки Ангарска Службы такси Ангарска Каталог статей Партнёрам Рекламодателю Ангарский хк. «Ермак» Карта нашего сайта Иркутская область

Ваше мнение

Нужна ли Ангарску общественная организация АВТОМОБИЛИСТОВ, независимо от марки а/м?

Получать Новости на Е-майл

Погода Сегодня:

Партнеры проекта

Наш Портал в Рейтингах